Первую часть интервью читайте здесь.
Первый съемочный каким он был? Помнишь?
Помню, конечно. Мой первый проект – фильм “Изгой” Роберта Земекиса. Часть которого снимали на Мосфильме и на Красной площади. Это массовка была, эпизоды: встаньте туда, идите сюда… Ничего особенного. Самое сложное было осознать то, что стоишь ты, а рядом – Том Хэнкс, который к тому времени уже был оскароносным актером. И ты с ним в одном кадре! Более того, у оскароносного режиссера, чьи фильмы ты смотрел в детстве. Во дела! Невозможно передать все эмоции… По-моему это шикарный старт карьеры (улыбается).
Я слишком много сериалов разных смотрю, как ты понимаешь, и вижу, что в большей степени в нашем кино транслируются нездоровые отношения. Почему так? Людям это нужно?
Видимо, это действительно нужно. Только вопрос – кому именно? Пипл хавает. Это ужасно, да. Я недавно услышал такую фразу на площадке, что мы снимаем для людей, которые смотрят спиной.
Фоном?
Да. И ответил: “А, нафига тогда вообще это делать?”
Уровень культуры упал, когда возникло желание побыстрее заработать побольше денег. Отсюда появилось много левых людей в профессиях. Нездоровые отношения сейчас присутствуют во всех сферах, поэтому они и транслируются. Знаешь, у нас к артистам такое же нездоровое отношение, как и к зрителям. Об этом никто не говорит. Я давно исчез из Фейсбука, потому что мне надоело читать гневные посты кастинг-директоров, агентов и других представителей киноиндустрии о том, какие у нас хреновые артисты – не в том виде приходят на пробы, не знают текста, плохо снимают самопробы или что всем пора на актерские курсы для повышения профнавыков, которых в последнее время развелось столько… Ощущение, что пол страны это – актеры, причем курсы ведут все кому не попадя. Тут сразу возникают вопросы – кто эти артисты, которых вы постоянно зовёте на пробы, но всё время выражаете своё недовольство ими, и артисты ли они вообще? Может, стоит начать звать других людей? Или у нас артисты дураки поголовно, а все остальные вокруг такие умные? А почему тогда все молчат о сценаристах, сцены которых нам присылают для проб? Что там можно сыграть вообще? Почему этих людей никто не посылает на курсы повышения квалификации, а платят им деньги за бред, который они пишут? Или, может, заказчиков пора послать на соответствующие курсы, ведь именно они утверждают весь этот бред, написанный сценаристами? Но виноваты всегда актёры. Тут что-то явно не сходится. Я не говорю про всю индустрию. Я про те сериалы, которые вы смотрите каждый день, хотя и в полном метре тоже ужасы проскакивают. Безусловно, есть хорошие сериалы, и их становится больше, но их мало. Основная масса имеет те проблемы, о которых ты говоришь.
И еще артисты всем мешают постоянно – своими идиотскими требованиями, диетами и т.д – вот это вообще за гранью. На том же Фейсбуке наткнулся на пост как бы актёра, кинокритика и по совместительству актёрского агента Дмитрия Савельева. В своём посте он высмеивал одну актрису, не свою подопечную. Типа с юмором, но в издевательской форме он негодовал и возмущался её просьбе иметь на площадке розовую гималайскую соль. Смешно. Но удивительное количество лайков и поддакивающих комментов со стороны других “агентов”. Я офонарел, когда увидел и естественно не смог пройти мимо – вежливо заступился, пока другие актеры перетирали это в закрытой группе. Он не смог отвечать мне адекватно и забанил меня в итоге ) Многие актёры не реагируют на подобное и молчат о проблемах, потому что боятся потерять работу, боятся, что их не будут звать на пробы, если кто-то из них “взбрыкнёт”. Но этот дядя вынес грязное белье наружу, причем не своё, и высмеивал женщину, каммон! Вообще не мужской поступок, ни разу. За это раньше на дуэль вызывали, но сейчас в инете все смелые. Поразительно читать подобное от актёрского агента. Опять же, кто эти агенты и где они обучались этой профессии? У нас актёров хотя бы чему-то учат в институтах и мы все выходим с дипломами после 4х лет обучения. А агенты – где они учатся? Нигде. Нет у нас в России не вузов, ни курсов для агентов. Да, есть те кто получает крутой опыт в Америке и Европе, но их единицы. Человек написавший тот пост не понимает самого главного: агент – это наёмный рабочий актера. Да, сегодня актёру без агента будет сложно, но возможно, а вот агент без актёра просто умрёт. От своих агентов, например, я получаю поддержку и знаю, что они верят в меня и это даёт мне силы. А я очень требовательный к себе и к тем, с кем работаю. И не люблю, когда обижают нашего брата. У нас очень самоотверженные актеры, готовые меняться физически под роли, полнеть-худеть, нанимать всевозможных консультантов, инструкторов, врачей, психологов. Всё это делается до начала съёмок и за свои личные деньги. Самоотверженные настолько, что часто работают в экстремальных условиях и рискуют своим здоровьем. Зато у нас все так пытаются косить под Голливуд со своими требованиями – а вот в Америке уже так, а вот в Америке уже сяк. Да я рад за Америку, они вообще классное кино снимают и сериалы на которых учиться можно. Но ребят, вы сначала создайте нашим актёрам такие же голливудские условия для работы, а потом уже требуйте с нас по голливудским меркам. Мы же тоже люди, не роботы. А ты говоришь – нездоровые отношения на экране. А как они будут здоровыми на экране, если внутри они нездоровы тоже?
Тебе не кажется, что сюжет российских мыльных драм примерно везде один и тот же, меняются только актеры – герои от фильма к фильму?
Порой и актеры не меняются. Понимаю, о чем ты говоришь, но я немножко по-другому на все это смотрю, не как зритель. Да, по сути в сериалах все одинаково: единый сюжет, просто по-разному представленный. Когда я получаю сценарий, я выгоняю эти мысли из головы, очищаюсь от них и сосредотачиваюсь на том, что я делаю: сначала думаю, кто он, что он, какие проявления могут быть у персонажа. Потом сравниваю с предыдущими работами, чтобы это не было похоже на них. По-моему, получается. У меня так, а как у других, пусть они сами за себя ответят.
Ты смотришь свои фильмы?
Да. Если честно, не всегда люблю смотреть на себя со стороны, но я это делаю. К счастью, повторов не вижу – а это доказательство того, что я иду верным путём. Смотреть фильмы, в которых снялся – это часть моей личной работы, на этом учусь. Есть вещи, которые никто не подскажет тебе кроме себя самого. Не хочу показаться нескромным, но если у тебя есть чуйка (а у меня есть), она обычно не обманывает и в каких-то местах получается отследить: “О! Здесь я сделал отлично. А здесь промахнулся и надо не допустить такого в следующий раз”. Начинаю вспоминать, как снимали, что было в этот день, почему не получилось и делаю для себя выводы.
Смотришь обычно один или с тем, кто может тебя критиковать?
Один. У меня нет персональных тичеров и коучеров. Все мои родственники на момент премьеры всегда в разных местах. Да и я сам очень редко попадаю на первый показ, потом уже смотрю в инете. Дочка один раз смотрела со мной “Другие”, смеялась, ей было интересно.
К критике как относишься?
Абсолютно спокойно.
Любой? Даже, если она не конструктивная?
Если она такая, то просто говорю “спасибо” и все. Но за последнее время не слышал никакой отрицательной критики в свой адрес: ни здоровой, ни нездоровой. Что-то очень давно слышал про свои спектакли. Возможно, согласился бы с мнением, возможно – нет. Смотря на какой спектакль человек попал, я не знаю подробностей. Что касается кино, не могу сказать, что меня какой-то критик замучал и несправедливо оговорил.
Кстати, возвращаясь к “Другим”, расскажи про Петруччо. Это же такой экспириенс был…
Меня сначала пробовали на две разные роли, потом утвердили совсем на другую – Петруччо, наркомана. Спасибо режиссёру Ольге (Доброва-Куликова), в 40 лет сыграть 21-24-летнего – такой шанс даётся не каждому. На примерке костюма посмотрел на себя во всем этом рэп-стайл одеянии и пошел к гримерам, вот прям как был. Посидели, подумали… “А что, если нам покраситься? А ты сможешь?”. Проект планировался долгий, а тут кардинальная смена цвета. Снимали с января по конец июня где-то, примерно полгода. Позвали режиссера, Ольга: “Да, давайте краситься!” Поехал к мастеру – подстригся, покрасился. Ну и скинул несколько кило.
Челку накладную цепляли?
Сначала цепляли прядь, волосы были не такие длинные. А потом уже оброс прилично и накладной челкой не пользовались, но зато стали часто надевать шапки. Оказалось, кому-то наверху не понравился цвет моих волос. Поэтому часть сцен я в шапках.
Как семья отнеслась к кардинальной смене имиджа?
Дочь смеялась. Мама сказала: “Боже мой, какой ужас!” В театре не узнавали. Я уже красился один раз, только не в белый. Никакого дискомфорта не ощущал, наоборот – это было интересно.
Каждый из актеров, по сути, занимает свою нишу. Тебе своей хватает или амбиции бьют через край?
Вообще, я амбициозен. Но, если посмотреть, как обстоят дела сейчас, то очевидно, что, видимо, не слишком. (смеется) Я все пытаюсь как-то пробраться туда дальше, в большой метр. Но пока, как идет так и идет. Конечно, хотелось бы большего и сниматься у известных режиссеров. Но…
Сериалы, с одной стороны, хорошо, но есть мнение, раз попал в сериальную круговерть, дорога в полный метр закрыта. Это так?
Неправда, это все не соответствует действительности. У каждого свой случай. То же самое про круговерть говорили и в отношении Киева. Если попасть на Украину и начать там сниматься, переходить из проекта в проект, то так там и останешься, не выберешься. Но, вот перед тобой живое доказательство того, что это не так. (улыбается)
Ну, а потом… Я же не могу сидеть и ждать этого полного метра! Мне тоже надо где-то практиковаться. Сериалы – это еще какой крутой уровень практики! Представь, тебя зажимают в жесткие рамки, снимают по 15 сцен в день и нет времени на расслабоны вообще! Ты как в экстремальной ситуации оказываешься. Черный звук пишут… Ты работаешь, а кто-то там на фоне ржет или по телефону разговаривает. Конечно, это все мешает, а ты должен работать. Так что сериалы – это тоже свой опыт и нехилый тренинг.
К актерам часто цепляется какое-то амплуа и тянется за ним. У тебя какое?
Я всегда пытался сбросить с себя амплуа “герой-любовник”, которое на меня повесили как ярлык еще в институте. Мне изначально такие роли были не интересны. Хотя играть любовь тоже не просто. Уже там, в ГИТИСе, я начинал играть характерные роли и продолжаю играть их до сих пор. Всегда что-то придумывал, мне нравится меняться внешне, особенно в театре, там для этого больше возможностей. В дипломном спектакле “Лес” я играл Бадаева, 60- летнего отставного кавалериста, посыпал волосы мукой, чтобы сделать их седыми. Когда чихал или утвердительно кивал головой, все это разлеталось в стороны, как говорится – песок сыплется… А сейчас, в театре, в образе Земляники – фрика, меня не то что зрители, родные вообще не узнают. Мой Альфи в Слуге – тот ещё красавчик ) Меня называют красивым, но я так не считаю. Для меня красавчик – Брэд Питт. Вот это да, вау! Для кого-то я красивый, но это лишь внешние данные, дарованные мне от природы, спасибо родителям и Богу. Здесь нет моей заслуги и не в этом суть моей профессии – играть лицом. Я хочу играть душой. Ну и делать это красиво, разумеется. Года 4 назад я был на гастролях в одном из городов России с Ревизором. Заммэра по культуре подошёл ко мне на банкете, ошарашенно оглядел меня, и не веря своим глазам произнёс: “Это правда Вы играли Землянику? Но как?! Это же старая школа! Откуда в Вас это?” А я неожиданно для себя ответил: “Это от деда. Он у меня был таким”. В тот момент я понял, что мои скитания в детстве по оперному театру не прошли даром. Дед любил перевоплощаться от роли к роли, я это видел своими детскими глазами и впитал как губка.
Нет ничего интересней, чем сыграть то, что тебе совсем не свойственно и неизвестно. Особенно, если это еще и отрицательная роль. Персонаж неведомый или противоречащий твоему естеству, мировоззрению, заставляющий покопаться не только во внешних источниках, но и внутри самого себя – это подарок для актёра. Есть такое выражение – роль на преодоление. Именно после таких ролей расширяется актерский диапазон. Поэтому все ярлыки пусть висят на манекенах. У меня нет амплуа. Я ищущий )
Режиссером себя не видишь?
Сейчас нет. Может быть, я когда-то что-то напишу как автор идеи. А в режиссуре вообще должен быть другой склад ума. Режиссер должен все видеть за всех, все просчитать, все проиграть и видеть картину целиком. Мне проще, когда на мне одном за себя ответственность висит, наверное так. Я могу что-то подсказать… Если что-то увижу на площадке, за монитором или на сцене, например. Рука уже набита, чувствуешь как и что. Но в плане режиссуры, нет, пока нет, не мое…
Продюсерство – тоже не твое?
С этим все сложнее. Было время, когда я совместно с другим человеком продюсировал две антрепризы. То есть вкладывали денег, катали-катали… Откатались за какое-то время и все. Это была комедия положений – один из моих любимых жанров, “Темная история” (реж. Фаина Веригина). Я там сам играл, Леша Кравченко, Владимир Конкин, Дима Щербина, Надя Борисова, Лена Полянская, Наталья Потапова, Серёга Власенко, Вовка Мурашов, Бармина Галка и даже Аня Сагалович, которая сейчас известный кастинг-директор. Весёлая такая история про то как, скажем, в одной квартире собирается много персонажей. Главный герой должен познакомиться с отцом своей девушки, а он у нее военный, и надо произвести впечатление. Этот герой переносит от своего соседа всю антикварную мебель, которую тот коллекционировал и пылинки с нее сдувал. Если он узнает, что его мебелью воспользовались, будет трындец. В самом начале действия вырубает пробки во всем доме, а дальше все происходит в темноте и по нарастающей. Персонажи появляются один за другим – отец военный, сумасшедшая соседка, сосед-коллекционер, электрик, бывшая девушка… А параллельно главный герой пытается перетащить всю коллекционную мебель и антиквариат обратно к соседу, в полной темноте. Ничего ставить даже не надо было. Все настолько подробно в пьесе расписано, что достаточно было ее взять и перенести на сцену. Людям нравилось, смеялись до коликов, но у каждого спектакля есть свой срок. У меня к тому моменту уже была “Двенадцатая ночь” Д. Деклана и “Ромео и Джульетта” Р. Стуруа , потом уже появились – “39 ступенек”. Это все были проекты, в которых я участвовал как актер и мне было этого достаточно.
Давай не отвлекаться от кино. У тебя есть роли, за которые тебе стыдно?
Ну, может, это были какие-то первые работы – эпизоды, которые я, наверное, и не видел. (смеется) Так вот, чтоб прям было стыдно-стыдно, нет.
А за какие не стыдно?
За все начиная с “Ермоловых”, главные или второстепенные роли, положительные или отрицательные – не важно. Да, оглядываясь назад, я понимаю, что сейчас какие-то сцены сыграл бы по-другому. Потому что я творчески вырос и сегодня у меня больше опыта. Но это благодаря именно тем сценам и ролям. Ну и повзрослел я еще вообще-то (улыбается). Без этих ролей, я не был бы тем актёром, каким являюсь сегодня. Знаешь, есть слабые проекты или слабые сами по себе фильмы, но в любом из них всегда может найтись одна или пара хороших актерских работ. Поэтому так.
То есть ты не халтуришь?
Нет. А как я могу это делать? Если я получаю сценарий и понимаю, что он, мягко говоря, не фонтан, то я не складываю руки, наоборот…
Вытягиваешь?
Вытягиваю не за счет того, что – “блин, надо вытянуть!”. Я просто не могу поперек себя пойти. Да и профессия таких вещей не прощает. Что съемки, что сцена. Если халтуришь, потом все это аукнется. Я абсолютно серьезно отношусь к каждой роли, какой бы абсурдной она ни была. Иначе в чём смысл моей профессии?
С консультантами на каких-нибудь проектах работал?
Я, видимо, до таких проектов еще не дошел (смеется). Когда снимали “Ермоловых”, в период службы Матвея на границе были занятия рукопашным боем и вызывали тренера. У меня на тот момент уже был свой багаж знаний, и, собственно, по сути нужна была только постановка боев для кадра, у меня не было такого опыта. А обычный тренер и постановщик боев – это две совершенно разные профессии. В это время Бондарчук снимал “Обитаемый Остров”, и все профи работали у него. В общем, хороший тренер зашел ко мне в номер и пытался на словах объяснить, что к чему. Я остановил его, засунул ему в рот сигарету и просто выбил её ногой, не коснувшись лица, сказав, что для кино этого вполне достаточно. На следующий день он притащил команду своих лучших ребят, мы провели одну тренировку и я спросил: “Это всё классно, но как мы будем ставить бои?”. Следующая треня состояла из одних спаррингов. Надев перчатки, я предупредил, что каждый фингал на моём лице – на совести тренера, т.к. я уже был в процессе съёмок. Но в тоже время я понимал – работаем по бразильской системе – пропустил, виноват сам. Парни были моложе, сильнее и опытнее меня, естественно, на тот момент я не практиковал уже много лет. Я брал хитростью и изматыванием, они злились реально, пару раз по башке я пропустил, но достал их больше. Таким образом, тренер выявил мой стиль ведения боя и придерживался его при постановке рукопашных боев. Кайфа я от этого не словил. Это больше нужно было тренеру, чем мне. Но самый классный спарринг в кадре был именно с ним, работали в полный контакт.
Кайф я словил в другом, абсолютно неожиданно. На тех же “Ермоловых”, один раз подключили спецназовца, который работал на границе с собакой, он появлялся в кадре, и у меня с ним была короткая сцена, диалог. Помню, как во время ночной смены мы с ним разговорились в вагончике, и закончилось это тем, что мы обломали упавшие ветки и отрабатывали друг на друге ведение ближнего боя с холодным оружием. Вот это был кайф, он меня всего исполосовал, хорошо что не было постельных сцен, где надо было раздеваться (смеется). А так… в других проектах по большому счету, кинули на середину озера и плыви, как умеешь. В лодку сажали, вдвоём с оператором и дорогущей камерой не спросив, умею ли я управлять лодкой и плавать вообще. Зато все так заботились о спасательном жилете для оператора, они не понимали, что если лодка опрокинется и актёр пойдёт на дно, то настоящий оператор всегда пойдёт за актёром, на дно или в огонь – не важно. Крутые операторы – такие же безбашенные как и актеры. Сажали в дорогую машину, не спросив, умею ли я водить и есть ли у меня права. Это все было как само собой разумеющееся…
У меня не было такого опыта в полном метре. Но то, что происходит в сериалах, даже 4-х серийных телефильмах… Если ты думаешь, что у нас на таких проектах работают профконсультанты – то ты ошибаешься. Точнее сказать – они появляются, но уже на площадке, буквально за час до съёмки тебе что-то объясняют. Это редкость. Ну или, видимо, я не попадал в такие проекты. Например, я снимался в “Рок-н-ролле под Кремлём”, там пару раз за проект были профи, которые на площадке за 30мин до моего входа в кадр объясняли мне, как правильно держать то или иное оружие, как и что работает. Я играл шпиона. Что такое 30 мин до кадра – это ничто, когда оружие – это продолжение твоей руки, часть твоего тела. Люди годами к этому приходят. Актёры в Голливуде либо практикуют это постоянно, либо минимум за пару месяцев начинают готовиться с консультантами.
Была сцена, где мой персонаж в рукопашную раскидывает 5-6 человек. Я попросил заранее выделить несколько дней для репетиций, чтобы всё было отлажено и красиво. Думаешь, на это кто-то пошел? Нифига. Я приехал на съёмку этой сцены и мне сказали, что у меня есть 40 мин, чтобы всё выучить. А там драка, писец. Шесть каскадеров, набрасывающихся на меня поочередно, один за другим, без каких либо секунд промышления… Кто с битой, кто с арматурой, кто с ножом. Я, вроде, выучил, но пару раз останавливал съёмку, потому что в той связке было важно каждое движение, как танец. А ребята летели на меня так: я просто приседал и обхватывал голову руками, когда забывал что-то сделать, потому что это всё, кранты, можно получить серьёзную травму. Мы сняли эту сцену. После я подошел к плейбеку и сказал: “Вам очень повезло, что я лет 20 назад занимался карате и вообще телесная память развита. Будь кто другой – вы бы эту сцену снимали пол смены, а не 2 часа”. Все посмеялись, но прошло пару недель и снова сцена уличного боя, тоже около 5 противников, но на этот раз уже с огнестрелом, уклонением от пуль и тд, и все противники не каскадеры, а актеры. И вот это гораздо опаснее и сложнее.
Сцена начиналась с того, что мой герой выходит из подъезда и практически лбом упирается в главного оперативника. Пару секунд на взгляд одного и другого и после этого – бам, и мой хук ему в челюсть, а дальше экшн нон стоп с моими кувырками по асфальту, стрельбой, с посадками (кровь от пуль) и всё как полагается. И всё это одним кадром. Когда стали снимать, актёр, игравший опера, настолько боялся моего удара, я еще руку не успевал занести – а он уже удар отыгрывал. Мы потратили очень много дублей на это. Я сейчас не принижаю кого-то и не хвастаюсь, а говорю о том, что каждый актёр развит по своему, чувствует по своему, кто-то в ладах со своим телом, а кто-то не очень. В данном случае – всем было начхать на это. И я был удивлен отсутствием скорой или врачей на площадке. Это даже в договорах прописывается теперь. Более того, узнав что я должен буду кувыркаться по асфальту – костюмеры не дали мне игровую куртку, под которой можно было спрятать защиту на спину. Просто куртка была в одном экземпляре и её после съёмок надо было сдать в магазин, чтобы вернуть потраченные деньги. Мне дали какой-то тонкий свитер, я надел под него защиту, но она сильно выпирала. В итоге катался по асфальту без какой либо защиты. Велком ту рашн экшн, энджой! Это очень похоже на затяжной прыжок в воду, где ты не знаешь броду. Нырять-то ты умеешь, но летишь наобум – может пронесет, а можешь и в камень башкой войти.
Российские фильмы отсматриваешь?
Только сейчас до меня дошло, поскольку я живу в этой стране, я должен понимать, что происходит у нас на рынке. До этого я наше современное кино не очень смотрел, как-то это было избирательно и редко. Сейчас я в процессе составления списка, что мной упущено.
Что последним видел?
Был на премьере “Героя” Карена Оганесяна. Дома недавно посмотрел “Духless” обе части. В прошлом году был на премьере мистического триллера у Жени Цыганова с Сашей Бортич “Проводник”. Я был приятно удивителен, что этот фильм снял оператор Юра Бехтерев, с которым мы работали в Минске года три-четыре назад на мыльном-премыльном сериале… серий на 60 – “Фамильные ценности”. В таких проектах операторам сложно размахнуться, не те условия и жесткие временные рамки. Но даже там Юра умудрялся выдавать интересные решения и классные кадры. А здесь, в “Проводнике” очень крутая операторская работа. Вот тебе, кстати, ещё пример того, что можно попасть в большое кино из сериалов. Если операторы могут – значит и актёры тоже.
К коллегам ходишь на премьеры?
Да, вот к Женьке же ходил.
Из любопытства?
К Женьке? Я и так знаю, что он отличный актёр. (смеется) Но конечно, интересно смотреть, как он творчески развивается. Нас с ним жизнь периодически сталкивает, с 9-10 лет где-то… Наши мамы работали вместе, потом мы вместе учились в одной школе, потом в одном институте, после – участвовали в одном спектакле, а ещё после – наши дети стали ходить в одну хоровую школу. Это удивительно, конечно (улыбается). Мы не близкие друзья, нет, но и не обычные коллеги. Пришёл – обнялись, это своего рода поддержка. А в остальном – мне, как актёру, надо смотреть, надо отслеживать, что у нас снимается, чтобы быть на волне и понимать, где хотел бы сниматься.
Ты для себя это понял?
Сейчас у меня нет какого-то конкретного решения. Да я и не в том положении, чтобы выбирать сценарии для полного метра. Задай мне вопрос, кого бы хотел сыграть, я никогда на него не отвечу. Хотя… хотел бы сыграть Фредди Меркьюри (смеется), это правда, да. И это не потому что недавно вышел фильм “Богемская рапсодия”, а потому что мысль сыграть Фредди у меня в голове сидит еще с киношколы. Я очень много про него знаю, начитался многого, пересмотрел все видео и док.фильмы. Не могу сказать, что фанат сумасшедший, нет. Но он мне близок. Я чувствую его музыку, чувствую его поведение на сцене, все эти движения… Я люблю пробовать разное. Люблю делать то, чего никогда не делал до этого, если, конечно, это не противоречит моим каким-то внутренним принципам. Меня звали, например, в Театр.doc что-то там сыграть. Я встретился с режиссером, взял пьесу, почитал и понял, что мне это не надо, не мое. Был бы другой материал, может быть, и согласился.
Тебе сложно себя “продавать”?
У меня такой склад характера или ума, что я какие-то вещи выкидываю из головы. Это касается и “продажи” себя. Меня добивает другое – самопробы. Ты же понимаешь, что записываться они должны не самим собой. На съемке должен быть оператор, хороший свет, партнеры… Нужно, чтобы была жизнь! А получается, что ты не жизнью занимаешься, а тем, как выглядишь в кадре. Тень на тебе, не тень… В общем занимаешься внешним наполнением кадра, а не внутренним. Все это отвлекает от основной задачи, которая как раз и состоит в том, чтобы себя “продать”. Хотя, с другой стороны, самопробы полезны для того, чтобы не тратить время на поездки в другие города для “попробоваться”. Киев так частенько делал: “Не хотите ли приехать?” Сейчас, по понятной причине, самопробы – единственный вариант. Но, понимаешь, я уже привык к тому, что эти видеозаписи по большей части даже режиссеру не нужны. Если кому-то “наверху” не понравится твой нос, то он скажет “нет”, и всё – тебя не взяли, вне зависимости от твоих актёрских способностей. Поэтому стал проще ко всему относиться. Хоть на британский флаг порвись, себя не продашь, пока кому-то твой нос не понравится. Не имеет смысла трястись над этим и думать, блин, мне надо себя продать. Я думаю о том, что от меня хотят увидеть и в чем смысл сцены. Ну, правда…
Давай о дочке поговорим. В актерской семье обычно и дети идут по стопам родителей. Как у тебя?
Лена в свое время ходила на хор, на танцы, потом стала заниматься в центре “Имена продакшн” Дианы Тевосовой. В этой, назовем грубо, школе, были педагоги по актерскому мастерству, по вокалу, танцам… Детям очень многое дают и Лена многому научилась. Позже она перешла в академию Игоря Крутого. По сути, тот же самый центр, но с большим количеством занятий и коллективом получше. Там и занимается сейчас.
Она все сама-сама как и папа?
Да, не было бы интереса, не ходила бы. Никто силком ее никуда не тащит. А на счёт самостоятельных передвижений, то сейчас совсем другое время. Вот только с 12 лет стали куда-то одну отпускать.
Если захочет поступить в театральный, отговаривать не будешь?
Нет, она и сама сейчас не хочет. Давно как-то заикнулась, что хотела бы. Я ей сказал, если захочет стать актрисой, я помогу. Но она должна понимать, что прежде чем получить актерское образование, нужно чтобы было еще одно, потому что актерством сейчас на жизнь себе не заработаешь, обязательно должно быть что-то другое в параллель. Если бы в те годы, когда учился я, понимал, что в стране будет так, как сейчас, то я бы 100% получал другое образование.
Какое?
Не знаю. Вот не могу тебе сказать вообще. Для меня это целая проблема, чем бы заняться еще.
Никем себя другим не видел?
Мне ничего другого не было интересно. Когда в школе надо было что-то сдать по программе, мне нанимали репетиторов и я сидел один на один занимался с преподавателем. Сдавал все на пятерки, ботанам нашим еще и подсказывал. Находясь в классе, не мог усвоить информацию, постоянно что-то отвлекало. Мне было сложно все это воспринимать. Поэтому сразу забил на все.
Ты строгий папа или на тебе ездят?
Надо спросить у моей дочери. (улыбается) Вообще, я стараюсь держать баланс. Могу быть строгим, но в какой-то момент могу позволить на себе поездить. Я любящий…
Сейчас тема насилия стала чуть ли не модной, обсуждают часто. Тебя в детстве наказывали?
Часть раннего детства я провёл в пятидневках – ясли, сады… Я помню, как ко мне приезжали родители посреди недели и я с ними общался через высокий деревянный забор, на который я каким-то невероятным образом залезал. А мне было-то около 5 лет, по-моему. Я просил их забрать меня оттуда. Они привозили мне передачки, их не пускали на территорию, поэтому общались через забор. Это блин как вообще, едрить-закудрить? Это совсем не послевоенные годы, но ощущение, что я был в концлагере. Те наказания, которые устраивали детям в таких садах, были с ярко выраженным привкусом фашизма. За то, что я смеялся во время дневного тихого часа или перед вечерним сном, меня выставляли в одних трусах, босого, на лестничную клетку, примерно минут на 20-30. Днём было терпимо, а вот вечером, когда кафель на лестнице становился ледяным, приходилось туго. То, как нас всех мыли в “банные дни”, девчонок и мальчишек вместе и с какими комментами, там психологические травмы на всю жизнь. Меня миновало, слава Богу. Это ещё не всё, но, поверь, я бы сейчас всех этих “воспитателей” на кол горящий посадил, на пять-шесть минут, чтоб их мозги от задницы до головы поднялись. Родители не знали обо всём этом, я им не рассказывал, думал, что это всё в порядке нормы. Я, по-моему, только года два назад рассказал об этом маме, разговорились как-то и вдруг вспомнил. Папа вообще не в курсе, из интервью узнает. Прости, пап.
Что касается дома – да, меня ставили в угол за провинность. Отчим, порой, мог начать воспитывать по-мужски. Такое случалось… Я был ещё тем хулиганом одно время. Уроки не делал вообще, врал, маму постоянно вызывали к директору в школу. Это доводило её до слёз. Но мои поступки, моё хулиганство имело определенные границы. Думаю, мама рыдала больше из-за самой системы преподавания и отношения педагогов к ученикам, нежели от моих выходок. Тут важно другое. Сейчас я понимаю беспомощность родителей на тот момент. Им реально было сложно. Тогда время было совсем другое. Не могу сказать лучше или хуже, везде свои плюсы и минусы. На улицах тогда дрались по честному, в основном, были принципы. Да, отморозки были и будут всегда, а вот принципы и честь – сейчас они ушли, походу, далеко и надолго. Во всех сферах, по всей стране. Порой, я внутренне очень сильно переживаю за свою дочь, потому что она растёт в то время, когда можно очень сильно упасть, упасть так что больше не поднимешься. Сейчас проще купить наркотик в школе, чем найти работу с зарплатой без режима выживания. Я никогда не подвергался такому насилию со стороны взрослых, о котором я слышу сейчас. Это – полная деградация, алкоголизм, не знаю, что ещё может быть причиной жестокого обращения со своими родными или приёмными детьми. Такие родители должны проходить реабилитацию, либо сидеть в тюрьме. Я живу в другое время, у меня другие отношения с дочерью, нежели у моих родителей были со мной. Мне кажется, что мои отношения с дочерью гораздо ближе и более открытые, чем мои отношения с родителями в её возрасте. Но это совсем не означает, что мои родители – плохие люди. Наоборот, это говорит о том, что отношения моей дочери со своими будущими детьми будут ещё лучше, чем со мной. А это означает, что мои предки вложили в меня всё самое лучшее, что могли дать.
Со своим ребенком не позволяешь подобных вещей?
Я ударил ее один раз, это было специально сделано и других вариантов не нашлось. Лена была совсем маленькой и ещё до того как научиться говорить, начала сильно кусаться, драться. Сначала пытались словами воздействовать: “Лена, Лена, не надо…”. Терпели, просили, объясняли – бесполезно. Потом уже я в ответку укусил её, так тут же взгляд поменялся. В следующий раз – хлопнул по руке, в итоге ребенок все осознал. Мелкие дети ведь не знают, каково это другим, когда они их бьют и кусают. Надо, чтобы они почувствовали это на себе. Но я делал это не с агрессией, а объясняя: “Сейчас я покажу тебе, что я чувствую, когда ты меня бьёшь”. И после этих ответных шлепков и укусов не уходил, а сидел рядом и продолжал объяснять, потом брал на руки. В нашем случае это сработало.
А так… В какие-то моменты могу быть раздражительным. Но с ребенком растешь сам, происходит взаимный процесс взросления. Мы разговариваем открыто по душам, я не ставлю себя выше дочери. Лене сейчас 13, мы можем посмотреть кино, поиграть во что-то, повалять дурака. У нас есть какие-то секреты, которые она доверяет только мне и просит маме не рассказывать. Делится тем, что ей интересно, что происходит с подружками и друзьями, своими проблемами и переживаниями, задает вопросы, спрашивает, что я думаю, как бы я поступил, как бы я сделал. Все это происходит именно что по душам. Без этого вот: “Ха, я твой папа, я старше и сейчас научу тебя жизни”, нет. Порой, в таких разговорах сам для себя находишь ответы на многие вопросы.
От своего ребенка ты чему-то учишься?
Конечно – любви, причем, не только к любимому человеку, родителям, ребенку, а любви к миру. Есть такие вещи, которые вырабатывают в нас определенный негатив, мы выплескиваем его в мир, а нам потом оно же и возвращается. Чем больше любви мы будем приносить, тем больше получим взамен. Ну, и соответственно: чем меньше негатива выплескиваем, тем меньше вернется. На словах всё это так просто, а на деле – совсем нет. Мне кажется, это целая наука – наука любви. Я познаю этот мир так же, как и моя дочь. Разница между нами лишь в том, что я более взрослый и более закрытый, а дочь – менее взрослая и более открытая. Я делюсь с ней опытом и учусь открытости.
Съемки, спектакли, гастроли, ребенок – подросток… Чем снимаешь стресс?
Лет до 35 – алкоголем. Не всегда, конечно. Не могу сказать, что был запойным, нет. Но… У нас же как все происходит? Снимаешься ты или в театре, гастроли, освобождаешься часов в 10-11 вечера. Весь день толком не ешь, а день-то тяжелый. Домой приходишь. Может, по коктейльчику? Виски с колой, например. Р-р-раз и до свидания… В другой день – опять коктейльчик. Потом – два, потом – три и по нарастающей. В какой-то момент понял, что уходит уже больше полбутылки, ку-ку! Посмотрел на себя в зеркало, мне исполнилось 35 тогда… и понял – хватит! Я видел, как все эти гуляния губят людей, губят профессию, а я не хочу этого с собой. Нет, я не стал ярым трезвенником. Я могу прилично выпить пива в компании с кем-то или, смотря дома кино. Могу хорошо погулять с коллегами, друзьями, родственниками. Но я не бухаю каждые выходные и не пью за обедом 50 грамм… Если пить – значит пить. Но все это редко.
А сейчас как?
Сейчас – зал, спорт. Правда я в нём не был уже год из-за постоянных переездов и ремонта в квартире. А так – я там очень частый гость. Иногда спасают фильмы, причем, абсолютно бессодержательные, какой нибудь экшн. Хочется просто отключить мозги и покинуть этот мир, погрузившись в другой. Игры в Playstation тоже, кстати, отличный уход в другую реальность. Вообще я люблю кино, у меня приличная коллекция редких изданий фильмов, многие из них как музейные экспонаты. Я периодически меняю что-то в коллекции – делаю перестановку, что-то продаю, что-то покупаю. Иногда просто могу достать несколько изданий и залипнуть, рассматривая их. Моё внимание переключается на хобби. На самом деле, если говорить о серьёзном стрессе, то лично мне в такие моменты вообще ни до чего. Тогда помогает только общение, когда проговариваешь свой стресс и его причины кому-то, кто может тебя выслушать. Потому что держать это всё в себе нельзя.
Ты можешь назвать себя счастливым человеком?
Счастье приносят простые вещи. Но мы часто забываем об этом. Нам всегда чего-то не хватает для полного счастья и не будет хватать никогда, пока мы не научимся быть счастливыми сегодня, сейчас, в данный момент, с тем что у нас есть. Это – жизнь, здесь нет хорошего без плохого. Часто, для того чтобы понять что такое счастье, нужно столкнуться с несчастьем. Иногда сталкиваешься с чужими проблемами и понимаешь – блин, да ты счастливый человек. Я такой же как и все остальные люди. Сегодня я могу видеть улыбку своей дочери, слышать её смех и быть счастливым человеком. А завтра – могу сидеть без работы, без денег и чувствовать себя несчастным.
А успешным? Что для тебя успех?
Успех – это, когда ты постоянно при деле, когда востребован. Успех – это, когда есть возможность реализоваться, причем, может быть, даже не в профессии, а в отцовстве, в отношениях с партнером/партнершей. Ты можешь не получить Оскара, но быть любимым людьми. Никто ведь не знает, что и как дальше будет: сегодня ты интересен, завтра про тебя забыли. Поэтому, если моя работа наталкивает кого-то на мысли-рассуждения о мире, размышления о том, что такое хорошо или плохо, если я могу об этом сказать с экрана или сцены , это – успех. Наверное, это все в целом и есть то, о чем ты спрашиваешь. Если не для этого актерская профессия и нужна, то для чего же еще?
_______
Беседовала: Татьяна Абовян
Фото: Ирина Мельник, Мария Искренко